Интересности для чтения

[Сойка]

Леля
Какая хорошая статья! Мне очень понравилась)))

[Сандра]

Да, и мне статья понравилась. Есть в ней рациональное зерно. Это как с бабушкой из Вино из одуванчиков Бредбери (великая многоплановая вещь, кстати). Навели ей порядок на кухне и...пришел напряг и ушло вдохновение, и пища стала невкусной.
Леля, благодарю!

[Леля]

Сандра

ооо Вино из одуванчиков - да - вещь классная
можно перечитать

Рэй Брэдбери,
«Вино из одуванчиков»

”Бывают дни, сотканные из одних запахов, словно весь мир можно втянуть носом, как воздух: вдохнуть и выдохнуть. А в другие дни, говорил еще отец, можно услышать каждый гром и каждый шорох вселенной. Иные дни хорошо пробовать на вкус, а иные – на ощупь. А бывают и такие, когда есть все сразу. Вот, например, сегодня – пахнет так, будто в одну ночь там, за холмами, невесть откуда взялся огромный фруктовый сад, и все до самого горизонта так и благоухает. В воздухе пахнет дождем, но на небе – ни облачка”

[Сандра]

Леля,

[Леля]

Учителя, в которых мы нуждаемся, — это те люди, с которыми мы живем сейчас
Мой опыт говорит о том, что учителя, в которых мы больше всего нуждаемся, — это те люди, с которыми мы живем сейчас. Наши супруги, родители и дети — самые лучшие наставники, на которых мы только могли надеяться. Вновь и вновь они будут показывать нам правду, которую мы не хотим видеть, до тех пор, пока мы ее не увидим…


Люди часто спрашивают меня, исповедовала ли я какую-нибудь религию до 1986 года. И я отвечаю: «Да. Моя религия состояла в том, что мои дети должны подбирать за собой свои носки». Это была моя религия, и я была полностью привержена ей, хотя она никогда не работала. Затем однажды, когда Работа уже жила во мне, я осознала, что это просто не было правдой. Реальность состояла в том, что они день за днем оставляли свои носки на полу, несмотря на годы моих просьб, придирок и наказаний. Я поняла, что это я должна подбирать носки, если хочу, чтобы они были подобраны. Мои дети были вполне счастливы и с разбросанными по полу носками. Так у кого же была проблема? Она была у меня. Это мои мысли о разбросанных по полу носках усложняли мою жизнь, а не носки сами по себе. И у кого было решение? Опять же, у меня. Я поняла, что я могла быть либо правой, либо свободной. Мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы поднять носки, не думая о детях. И произошла удивительная вещь. Я поняла, что мне нравится подбирать их носки. Я это делала для себя, а не для них. Это уже не было скучной домашней работой; подбирать носки и видеть чистый пол превратилось в удовольствие. В конце концов, они заметили, что это доставляет мне удовольствие, и начали сами подбирать свои носки, без моего напоминания.

Наши родители, наши дети, наши супруги и наши друзья будут нажимать на все наши кнопки, пока мы не осознаем, чего именно мы не желаем о себе знать. Каждый раз они будут направлять нас к нашей свободе.

Байрон Кейти «Любить то, что есть»

[Леля]

Министр образования — не главное в образовании

О важности троечников для них самих и для родителей

Когда я работал в школе, в моем классе учились два мальчика из стран соцлагеря — чех и поляк. Однажды после какой-то важной городской контрольной по математике меня атаковала толпа родителей, всех интересовало: НА СКОЛЬКО мой (моя) написал работу? И только два отца спокойно переждали эту истерику и подошли ко мне с вопросами совершенно иного свойства: не перенервничал ли мой ребенок? как он себя чувствовал во время контрольной? Как вы догадались, это были папы чеха и поляка. И только они волновались по делу.

Это я к тому, что школа, конечно же, нужна. Но пока вы волнуетесь из-за оценок и вопроса, «тянет» ли ваш ребенок школьную программу, вы упускаете что-то действительно важное в развитии его личности и в ваших с ним отношениях. А тем временем и основы его личности, и основы ваших с ним взаимоотношений закладываются именно сейчас. И на всю жизнь.

Первейшим родительским долгом у нас считается «отдать» своего ребенка в сильную школу, с сильной программой. Сильной — значит сложной, насыщенной, «углубленной» до невозможности. В такую школу, которая потребует предельного напряжения сил ребенка и его домочадцев, которая подчинит учебе весь жизненный ритм семьи, заставит непрерывно волноваться и работать на износ. И как минимум превратит его в невротика и испортит осанку. Детство для ученика сильной школы заканчивается сразу после того, как он идет первый раз в первый класс. Все! — ни тебе погулять, ни тебе поиграть. Вместо этого домашние задания, репетиторы чуть не с начальной школы и допзанятия после уроков…

Однажды на моей лекции мама второклассника рассказала, что его задания по математике они решают вместе с мужем, опытным инженером, и секретаршей мужа, которая тоже закончила хороший вуз. «Требования-то высокие!» Я спросил, уверена ли она, что их ребенку нужны такие нагрузки и сложности? Или это только амбиции родителей? Она растерялась.

Школы заинтересованы в статусе, престиже и учениках, поэтому усложняют программу, превращая среднюю школу в школу выживания. И играют как раз на комплексах и амбициях взрослых, нащупав слабые места и потаенные желания типа «дедушка был крепостной, а правнук станет нобелевским лауреатом». Так родителей втравливают в якобы состязание интеллектов, а на самом деле — в гонку понтов и нервов.

И ладно бы это работало. Вы так уверены, что, обеспечив ребенку самое лучшее (самое тяжелое) среднее образование, обеспечиваете и его будущее? Как бы не так. Мировая статистика, наблюдения и жизненный опыт говорят о том, что:

а) наиболее успешны в жизни троечники, не отягощенные комплексом неполноценности;

б) 60 процентов миллионеров не имеют высшего образования;

в) у отличников карьера развивается очень тяжело в силу того, что они невротики и перфекционисты, которые не способны взяться за дело, если на 300 процентов не уверены, что справятся.

Ваша хорошая школа — это хороший бэкграунд только для наемных работников, и это тоже подтверждено статистикой. Чтобы быть руководителем и работать на себя, нужны совершенно другие качества, которые не имеют отношения к потогонной образовательной системе, скандалам из-за оценок и слезам из-за четверок. Это — уверенность в себе, способность рисковать, принимать нестандартные решения, идти против общественного мнения, авторитетов и правил…

Умнейшие люди в истории — Эйнштейн, Нильс Бор, Эдисон — в школе считались недоразвитыми. Самые богатые люди мира — Стив Джобс и Цукерберг — вообще не закончили университета. Это общеизвестно, но никого из родителей не останавливает.

Если вы заинтересованы в том, чтобы ваш ребенок не прозябал на вторых ролях и не стал представителем запуганного офисного планктона, старайтесь не перегружать его нервную систему и не отдавайте его в снобскую элитную школу, где он будет вынужден непрерывно что-то доказывать и подтверждать, где его будут сравнивать, унижать, поддевать и пр. И в семье, и в школе маленький человек должен чувствовать себя уверенно и спокойно, чувствовать себя личностью и хотя бы время от времени — победителем.

И замечание специально для тревожных мамаш, которые воображают, что в элитной школе ребенок будет «тянуться» к звездам и здоровая конкуренция стимулирует его к учебе и росту над собой. Запомните: конкуренция здоровой не бывает.

На самом деле самая лучшая школа (особенно на первых порах) — та, где работает вменяемая, адекватная «учительница первая моя», которая пришла в школу по призванию. Добрая, спокойная, уравновешенная — не только в разговоре с вами, но и при взаимодействии с детьми. Вот кого надо искать, определяя ребенка в первый класс. Кроме того, при выборе школы хорошо бы ориентироваться на собственные ощущения: какая атмосфера в школе — напряженная, нервическая или дружелюбная, располагающая? Школьные годы должны стать школой самой жизни, научить не столько решению уравнений и правописанию, сколько умению дружить, общаться, строить отношения, отвечать за себя, свои слова и поступки, самостоятельно решать свои проблемы, договариваться, распоряжаться временем. Именно эти навыки помогают человеку уверенно чувствовать себя во взрослой жизни и зарабатывать на жизнь.

Попробуйте отложить битву за диплом, понаблюдайте, в случае чего — ближе к девятому классу ребенка можно перевести в школу с нужным ему «уклоном».

Сильная специализированная школа необходима только в том случае, если ваш ребенок проявил себя юным математиком, биологом, филологом, физиком — если он забывает поесть, но не забывает решить уравнение, если он действительно влюблен в науку, если потребность в познании сильнее всех остальных потребностей, и он с четвертого класса грезит о Массачусетском технологическом.

И последнее: лучшим образованием в мире признано финское, где в принципе нет понятия «элитная школа», а оценки ставятся условные — не для учителя, а для ученика, и нет никаких экзаменов — в колледж принимают на основании собеседования. И, конечно, здорово, когда на уровне государства образованием рулят умные, адекватные люди, ведь от генеральной линии партии (министерства) зависит немало. Но нормальная обстановка в доме, умение и желание общаться с ребенком, разговаривать с ним о важных вещах, читать и гулять вместе вполне способны сгладить промахи любой государственной системы и любого министра.

Родители, помните: чтобы человек вырос психически здоровым и гармоничным, а не тревожным и закомплексованным, чтобы он был способен реализовать свои способности и таланты, да и просто чувствовать радость бытия — его детские годы должны пройти спокойно и счастливо.

И никакие теоретические знания не заменят ему упущенных в детстве положительных эмоций.

http://labkovskiy.ru/publikatsii/minist ... razovanii/

[Ларина]

«Да. Моя религия состояла в том, что мои дети должны подбирать за собой свои носки». Это была моя религия

Ох,сколько таких религий было у меня !И как я благодарна всем моим учителям в жизни и Глории за ту свободу,которая теперь есть у меня .

[Ekateryna]

Про бабу Веру.

Баба Вера была атеисткой. Но больше всего на свете она боялась двух вещей: что Бог поторопится прибрать ее к себе и застанет врасплох в каком-нибудь непотребном виде, или что Он слишком затянет с этим делом, и она станет обузой для окружающих.

Поэтому к встрече с Ним баба Вера стала готовиться загодя. Перво-наперво, едва ей стукнуло семьдесят, она заказала себе гроб. Баба Вера была бабкой суровой и обстоятельной, и на молодых домочадцев в этом вопросе не полагалась:

- Сделаете фанерину какую-нибудь… Как я людям буду в глаза смотреть?
Отбирать доски для гроба баба Вера ездила на лесопилку лично, потому что старая гнедая кобыла Фанька слушалась только ее.
Гроб получился отменный. Баба Вера поставила его в сенях и со спокойной душой стала ждать встречи с Богом.

Поначалу это доставляло массу неудобств – и домашним, и самой бабе Вере. Ей приходилось постоянно бдить, чтобы ее последнее пристанище не поцарапали, не поломали, чтобы на него не ставили тяжелых предметов. Особенно ее огорчал сын, который имел обыкновение, обувая сапоги, садиться на крышку гроба. После того, как младший внук с приятелем, соорудив из швабры и старой занавески парус, отправились в бабушкином последнем пристанище на пиратский промысел, бабу Веру едва не хватил удар, и гроб лишь чудом избежал использования по прямому назначению.
Постепенно все привыкли к такому странному предмету в доме. Его задвинули в угол, где он меньше всего мешал бы, а гостям объясняли его
присутствие старческими странностями бабушки.

А баба Вера продолжала готовиться к встрече с Ним.
Она перестала ковыряться на своих любимых грядках, считая, что негоже душе являться к Богу из тела, стоящего кверху задом.
Она подарила невестке все свои сокровища. Сокровищ было два – тоненькое золотое колечко с красным камнем и большая брошь с разноцветными стекляшками, которую она ни разу не надевала.
- На тот-то свет я их с собой не возьму, - объяснила баба Вера.
- Ой, мама, да бросьте вы! Еще на этом поносите! – отмахивалась невестка.
Баба Вера сердилась и поджимала губы. Ей не нравилось легкомыслие домочадцев в этом вопросе.

Все сбережения со сберкнижки она сняла, - а там образовалась немаленькая сумма, - и отдала сыну.

- В долг, - сурово сказала баба Вера, - Помру – рассчитаешься. На остальные – дом подними, а то скоро совсем в землю врастет.

Спустя несколько лет, проводя плановый осмотр своего гроба, баба Вера обнаружила, что он почти насквозь проеден жучками-древоточцами.
- Ах ты ж, паскуда! – горевала баба Вера, и неизвестно, к кому это восклицание относилось – собственно к жучку, или к столяру Сергеичу, который не потрудился хоть как-то защитить гробовые доски от вредителей. Но с Сергеича спросить было уже нельзя, так как он умер годом раньше, а к жучку предъявлять претензии было бессмысленно.
Поеденный жучками гроб был отправлен в печку, а баба Вера поехала в райцентр за новым.

- Хороший? Крепкий? Долго прослужит? – спрашивала она, озабоченно хлопая по полированным крышкам выставочных образцов, - Не, лак не надо – потрескается.

- А вы что, жить в нем собираетесь? – недоумевал продавец ритуального агентства.

- Жить – не жить, а перед людьми позориться неохота.
Отличный, крепкий гроб темного дерева продержался в сенях совсем недолго. Его залило дождем через прохудившуюся крышу, и прежде, чем сын бабы Веры успел залатать прореху, доски перекорежило, и крышка стала плохо прилегать. Подпорченные доски пошли на ремонт курятника – бабе Вере жалко было сжигать в печке такое красивое дерево.
В последующие годы баба Вера стала постоянным клиентом ритуального агентства в райцентре. Ее там знали в лицо.

- У вас кто-то умер? – спрашивали участливо, - Или вы опять для себя?
Новым сотрудникам ветераны ритуального дела объясняли, что это всего лишь милая, совсем немного чокнутая старушка, которая коллекционирует гробы.

Баба Вера насмерть разругалась с соседями напротив. Они заняли для своего деда то место на кладбище, которое она присмотрела для себя. Помирились, впрочем, быстро.

- Ай, не откапывать же его теперь, - согласилась баба Вера и предупредила своих, что если они похоронят ее на той половине, где высокие клены, она их с того света проклянет.

- Там же тень, - объясняла она, - цветы на могиле расти не будут. И корни у них – во какие!

С последним гробом бабе Вере повезло. Он простоял в сенях пять лет целым и невредимым. Когда его хозяйке стукнуло девяносто, она сказала домочадцам за ужином:

- Мне пора.

После этого баба Вера пошла в сени, выкинула из гроба сложенные там рыболовные сети и вытащила его из угла.
Потом вернулась в комнату, повязала голову белым платком, улеглась на кровать и сообщила родным:

- Все, завтра я не встану. За мной придут.

- Ну-ну, - сказал сын.

- Ой, мама, - беспечно махнула рукой невестка.

И баба Вера осталась наедине со своими мыслями. Мысли почему-то были вовсе не подобающие случаю. Соседка Люська так и не вернула пятьдесят рублей, одолженные два месяца назад «до завтра». А невестку она забыла об этом предупредить.

Баба Вера успела передумать и про Люську, и про то, что баньку давно не мешало бы подправить, и про то, что без нее сын наверняка покрасит забор той красно-коричневой краской, которая ей так не нравилась, и про многое другое. А за ней все не приходили. Среди ночи она проголодалась. Поворочалась с боку на бок и решила:

- Не помирать же на пустой желудок, - прошлепала к холодильнику, нашла в нем оставшиеся от ужина котлеты и съела две штуки. Там же стояла и бутылка водки, припасенная на поминки. «Они-то себе еще купят, - подумала баба Вера, - А мне небось Там не нальют». Она открыла бутылку, нашарила на полке стопку, налила себе пятьдесят грамм и выпила. «Теперь-то уж усну, наверное»…

Проснулась баба Вера в раю. Светило солнце, приглушенное белыми шторками. За шторками качались силуэты мальв. Где-то беззаботно кудахтали райские птицы. Прямо перед бабой Верой находились райские врата, на них висели ситцевые занавески в синюю клетку. За вратами слышались шаги ангелов. Бабе Вере показалось, что ангелы обуты в кирзовые сапоги. Она задумалась было над этим фактом, но тут раздался страшный грохот, потянуло скипидаром и хриплый ангельский голос смачно выругался. В ту же секунду в комнату ввалился ангел, сильно напоминающий небритой рожей бабВериного сына, но только почему-то зеленый. Баба Вера немного удивилась – в ее представлении зелеными бывали только черти.

- Слышь, мать, - загремел зеленый ангел, - Ты уж или помирай давай, или дрова свои убери с дороги. Чуть шею себе не свернул.

Тут только баба Вера поняла, где она видела раньше и эти белые шторки с силуэтами мальв, и эту небритую физиономию. Но огорчиться, что за ней так и не пришли, она не успела, потому что сильно озаботилась судьбой «дров», о которых упомянул сын.

Гроб стоял там, где она его оставила, но был весь залит зеленой краской.
- Вот, - сказал сын, - ты его сюда выставила, я и споткнулся…

- Вам какой? Как в прошлый раз, или что-нибудь новенькое? – спросили в ритуальном агентстве.

В ожидании, когда за ней придут, баба Вера пролежала на кровати неделю. Она смотрела в потолок, молчала и старалась думать о благолепном. На восьмой день от долгого лежания у нее с непривычки заболели бока. Баба Вера неторопливо встала, натянула костюм, загодя заготовленный на похороны, и выбралась во двор. Там она уселась на лавочке, сложила руки на животе и снова попыталась настроиться на благостную волну. Помешали соседские куры, забравшиеся в палисадник. Пока баба Вера швыряла в них палкой, пока гнала, громко топая ногами, пока объяснялась с их хозяйкой, благостный настрой как-то сам собой прошел.

- Ладно, может быть, завтра получится, - подумала баба Вера.

В ожидании покоя и благодати она просидела на лавочке во дворе еще несколько дней. Потом подумала:

- А чего ж я просто так сижу-то? Пойти, что ль, огород поглядеть. Небось все сорняками заросло… Когда им за этим следить?!

Конечно, Бог все-таки прибрал к себе бабу Веру, - очень умело и деликатно, - но потом. Совсем потом, после того, как у нее в сенях один за другим сгнили еще два гроба.

Источник: http://www.stranamam.ru/post/12302763/