Замечательные Женщины

[Ириска]

Жанна Кальмон в 114 лет снялась в кино, а в 117 — бросила курить
Рассказать друзьям:
Фактрум • 27.07.2011 • Личности
Жанна Кальмон в 114 лет снялась в кино, а в 117 — бросила курить

Жанна Кальмон (февраль 1875 — август 1997) установила мировой рекорд продолжительности жизни — 122 года и 164 дня (и это абсолютно проверенный факт). Жанна — француженка, она родилась в Орли. Когда построили Эйфелеву башню, ей было 14 лет.

Мадам Кальмон всегда вела активный образ жизни. В 85 лет она занималась фехтованием, а в 100 ездила на велосипеде. Жанна была замужем за двоюродным братом, они прожили вместе 46 лет. Свою дочь Ивонну и внука Фредерика мадам пережила.

С долгожительством Кальмон связан юридический курьез. В свои 90 лет Жанна, у которой не осталось наследников, заключила договор с 47-летним юристом Раффри: он должен был унаследовать дом cтaрушки за то, что будет каждый месяц до ее смерти выплачивать ей ренту. Стоимость дома примерно равнялась сумме, которую он выплатил бы за 10 лет. Однако судьба не сдержала улыбки. Раффри не только платил Жанне в течение 30 лет, но и умер раньше нее, в свои 77, а выплаты по закону продолжила его вдова.

О Кальмон узнал весь мир, когда в 1988-м в честь столетия Ван Гога она рассказала в интервью, как в 14 лет встречалась с художником. «Он был грязен, плохо одет и хмур». Также Жанна была на похоронах Гюго.

Кальмон стала самой старой актрисой в мире, в 114 лет снявшись в документальном фильме «Винсент и я». И самой старой пациенткой хирургов, когда в 115 перенесла операцию на бедре.

А курить Жанна бросила в 117 лет. И не потому, что плохо себя чувствовала. Просто ей, почти потерявшей зрение, было неприятно каждый раз просить прикурить. Она сама обслуживала себя до 110-летнего возраста и лишь после перебралась в приют.

Изречения мадам Кальмон:
«Бог обо мне позабыл!»
«У меня всего одна морщина, и я на ней сижу».
«Я влюблена в вино».
«Я была немолода уже сто лет назад».

Когда Жанну на 120-м дне рождения спросили, каким, по ее мнению, окажется будущее, мадам дала гениальный ответ: «Очень коротким»

[Angellight]

Блин, посмотрела на фотки этой мадам... и подумалось - "лучше лет до 95 молодой и красивой, чем до 120 и так выглядеть"

[Лума]

"На днях одно юное создание спросило меня, каково быть старой....

Я несколько растерялась, поскольку не считаю себя старой.
Увидев мою реакцию, создание страшно смутилось, но я сказала, что вопрос интересный, что я обдумаю его и сообщу свои выводы.

Старость, решила я, это дар. Сегодня я, пожалуй, впервые в жизни стала тем человеком, которым всегда хотела быть.
Нет, речь не о моем теле, конечно!
Иногда это тело вызывает у меня отчаяние: - морщины, мешки под глазами, пятна на коже, отвислый зад.
Часто меня шокирует старуха, которая обосновалась в моем зеркале, но переживаю я недолго.
Я бы никогда не согласилась обменять моих удивительных друзей, мою замечательную жизнь, мою обожаемую семью на меньшее количество седых волос и на плоский подтянутый живот.
По мере того как я старею, я стала к себе добрее, менее критичной.
Я стала себе другом.
Я себя не корю за то, что съела лишнее печеньице, за то, что не убрала постель, за то, что купила эту идиотскую цементную ящерицу, в которой я абсолютно не нуждаюсь, но которая придает такой авангардный оттенок моему саду.
Я имею право переедать, не убирать за собой, быть экстравагантной.
Я была свидетелем того, как многие слишком многие дорогие друзья слишком рано покинули этот мир, еще не поняв, не испытав великую свободу, которую дарует старость.
*
Кому какое дело, если я читаю до четырех часов утра и сплю до полудня?
Я сама с собой танцую, слушая замечательные мелодии, и, если мне иногда хочется поплакать над ушедшей любовью, что ж, поплачу.
Я пройдусь по пляжу в купальнике, который еле удерживает располневшее тело, если захочу, я кинусь в океанскую волну, несмотря на полные жалости взгляды со стороны юных существ, одетых (раздетых?) в бикини.
Они тоже состарятся.
*
Иногда я бываю забывчивой, это правда.
Впрочем, не все в жизни достойно запоминания, а о важном я вспомню.
Конечно, за эти годы мое сердце было разбито не раз.
Как может не разбиться сердце, если ты потерял любимого, или когда страдает ребенок, или даже когда любимую собаку сбивает машина?
Но разбитые сердца и есть источник нашей силы, нашего понимания, нашего сострадания.
Сердце, которое никогда не было разбито, стерильно и чисто, оно никогда не познает радости несовершенства.
*
Судьба благословила меня, дав мне дожить до седых волос, до времени, когда мой юный смех навсегда отпечатался глубокими бороздами на моем лице.
Ведь сколько же людей никогда не смеялось, сколько умерло раньше, чем смогли покрыться инеем их волосы?
Я могу сказать "нет" абсолютно искренне. Я могу сказать "да" абсолютно искренне.
По мере того как ты стареешь, все легче быть искренним.
Ты меньше заботишься о том, что другие думают о тебе.
Я больше не сомневаюсь в себе.
Я даже заработала право ошибаться.
*
Итак, в ответ на твой вопрос, могу сказать: мне нравится быть старой. Старость освободила меня.
Мне нравится тот человек, которым я стала.
Я не буду жить вечно, но, пока я здесь, я не стану терять времени на переживания по поводу того, что могло случиться, но не случилось, я не стану переживать по поводу того, что может еще случиться.
И я буду есть сладкое на третье каждый божий день".

Из письма В. Познеру от одной его давней знакомой Филлис Шлоссберг из Америки.

[Солнышко]

~ В начале осени ушла из жизни 94-летняя Клавдия Леонидовна Новикова. В последний путь ее провожали всего несколько человек: родных почти не осталось, подруги тоже давно отошли в мир иной. А вот в Японии о смерти жительницы поселка Прогресс объявили по центральным телеканалам: «Умерла русская жена Ясабуро-сан».

О жизни Клавдии Новиковой написаны десятки газетных статей, несколько книг, сняты фильмы и даже поставлен спектакль. В Японии эта русская женщина стала символом любви и самопожертвования. Прожив с мужем 37 лет, она сама уговорила его вернуться на Родину, к родным и супруге, которая ждала своего Ясабуро-сан более полувека. «Моя Мадонна» в свое время тоже писала об этой удивительной истории.

Клавдия и Ясабуро встретились в 1959 году. У обоих за спиной были тяжелые годы сталинских лагерей: она отсидела семь лет за чужую растрату, он - десять лет как японский шпион. И у каждого из них была своя боль. Клавдия перед войной вышла замуж, родила сына, ждала, как все, с фронта мужа. Но когда ее осудили и сослали на Колыму, вернувшийся с войны супруг завел новую семью. Не менее трагична была судьба и у ЯсабуроХачия. Перед войной он вместе с молодой женой покинул Японию и в поисках лучшей жизни перебрался в Корею. Там у него родились сын и дочь. Но когда осенью 1945 года советские войска вошли в Корею, большинство японцев арестовали по подозрению в шпионаже против Советского Союза. Ясабуро дали десять лет, которые он провел там же, где и Клавдия, под Магаданом. С тех пор своей семьи он больше не видел. Когда японского подданного выпустили из лагеря, его фамилию просто забыли внести в списки отбывающих на родину военнопленных. Возвращаться Ясабуро было некуда, он был уверен, что его жена и дети погибли. И еще он боялся после долгих лет, проведенных в Советском Союзе, возвращаться в Японию, поэтому принял советское гражданство и стал Яковом Ивановичем.

- Мы познакомились на Брянщине, где были на поселении. Я увидела Яшу: нерусское лицо, худющий, забитый, а в глазах такая щемящая тоска, что у меня сердце сжалось от жалости, - вспоминала потом Клавдия Леонидовна. - В начале шестидесятых меня позвала знакомая переехать на Дальний Восток, в поселок Прогресс, и я уехала. Яша писал, что хочет быть со мной, а я отказывалась - боялась, и лишь близкой подруге призналась, что переписываюсь с бывшим военно-пленным.

Ясабуро все же приехал. Они поженились и вместе прожили 37 лет. Он стал парикмахером, фотографировал, занимался иглоукалыванием. Вместе с русской женой выращивал помидоры и огурцы, завели козу и пчел. Жили очень скромно, но дружно и спокойно - Яков Иванович даже голоса на жену не повышал. А вот детей им бог не дал. «Таких мужчин, как мой Яша, в округе больше и не найдешь. Мне женщины завидовали: он не пил, не курил», - так отзывалась о своем муже Клавдия. Они и умереть надеялись в один день. Уже будучи на пенсии и прибаливая, Яков Иванович привез два гроба: разобрал по досточкам, высушил, заново сколотил и затащил на чердак. Но они так и не понадобились.

Когда началась перестройка и железный занавес упал, одна из знакомых семьи рассказала о необычном жителе Прогресса своему родственнику из Приморья, занимавшемуся общим бизнесом с японцами. Японские партнеры, узнав подробности юности соотечественника, организовали поиски его родных. И нашли сначала брата, потом… жену и дочь.

Хисако преданно ждала своего мужа 51 год: вернулась на родину с дочерью (сын умер еще в Корее), работала медсестрой и всю жизнь откладывала из своего скудного заработка деньги на строительство скромного домика. Она построила дом для мужа, записав имущество на его имя, и даже счет в банке открыла для Ясабуро, хотя не знала, жив ли он, вернется ли когда-нибудь. Когда супруг нашелся, их дочери Кумико было уже за пятьдесят.

Дочь и брат Якова Ивановича приехали в Прогресс, чтобы уговорить его вернуться на родину. Но он отказался. «Я не могу тебя оставить, ты для меня все», - говорил он своей русской жене. И тогда Клавдия Леонидовна решила сама отправить мужа в Японию - она понимала, что здесь он долго не проживет, поскольку сильно болел, а там условия для стариков намного лучше. А его японская жена Хисако должна хотя бы перед смертью увидеть и обнять мужа.

Клавдия Леонидовна сама сделала Якову Ивановичу загранпаспорт, поменяла сбережения на доллары и… развелась, иначе там, дома, он не мог бы претендовать на пенсию, имущество и наследство. И в марте 1997 года попрощалась с любимым человеком навсегда.

Ясабуро постоянно присылал ей небольшие подарки из Японии, каждую субботу звонил и приглашал к себе в гости. Известная японская писательница написала книгу о Клавдии Новиковой, тележурналисты сняли фильм, и амурчанка стала известна в стране. В префектуре Таттори, пригороде Токио, всем миром собирали деньги на поездку «бабы Клавы» в Японию, и когда она все же решилась (ей было уже за восемьдесят) приехать, стала там чуть ли не национальной героиней. Тогда же Клавдия Леонидовна впервые встретилась с японской женой своего Яши: они обнялись и расплакались - им даже не нужен был переводчик, чтобы понять друг друга.

Потом жительница Прогресса еще дважды была в Стране восходящего солнца, в том числе на спектакле, созданном на основе судеб русской женщины и японского военнопленного. И в каждый ее приезд Ясабуро уговаривал остаться с ним - его японская супруга Хисако умерла, а в каждом телефонном разговоре - просился назад, в Прогресс. Но Клавдия Леонидовна все время отказывала: она хотела, чтобы ее Яша «мог жить достойно». А сама жила довольно скромно, в одиночестве, полагаясь только на собственные силы.

- Она до последнего была очень активна - в прошлом году сама вскопала и засадила свой огород, - рассказывает Алексей Родя, один из немногих, кто хорошо знал свою односельчанку.

Алексей Исаакович познакомился с Клавдией Леонидовной и Яковом Ивановичем около тридцати лет назад, они общались семьями. Когда Ясабуро уезжал в Японию, он попросил своих друзей помогать жене. Его просьбу Алексей Исаакович и Любовь Степановна Родя исполнили и были с бабой Клавой до последних ее дней. Они же организовали достойные похороны.

По словам Алексея Исааковича, Клавдия Леонидовна покинула этот мир счастливой: ее любимый Яша был жив, а в последнее время ее стала навещать внучка Лариса. Да, у Новиковой есть две внучки - дочери сына, которого она родила в первом браке. Их отношения не сложились, по слухам, мужчина сильно пил и в 64 года умер. Его дочери практически не общались с бабушкой, и только незадолго до ее кончины одна из женщин, живущая в Прогрессе, стала навещать бабу Клаву.

Когда в Японии стало известно о смерти Клавдии Новиковой, в Прогресс пришло несколько писем, в том числе от самого Ясабуро. Он обращался к ней как к живой: «Клавдия! Я узнал о том, что тебя не стало, и скорбь одолевает меня. Я пытался дозвониться до тебя 30 августа, в день моего 96-летия, но у меня ничего не получилось. Все сорок лет, что я прожил с тобой в России, ты всегда была рядом со мной, всегда поддерживала меня. Спасибо тебе за все… Я смог вернуться в Японию только благодаря твоим усилиям, и я безмерно признателен тебе за это. Вспоминаю, как мы даже изготовили гробы для двоих у тебя на родине. Если бы это было в моих силах, я бы хотел примчаться к тебе и прижать тебя к сердцу крепко-крепко… Но я бессилен… Спи спокойно, дорогая Клавдия.
Твой Ясабуро».

[Ekateryna]

Солнышко
Благодарю до слез тронуло

[Женни]

Солнышко

[Ириска]

[Солнышко]

87-летняя бабушка-доктор! Женщина - героиня!
Верность профессии Алла Ильинична Левушкина хранит уже 63 года. "Вообще-то я хотела стать геологом — нравится мне походная жизнь, сложности, препятствия. Но потом прочла "Записки врача" Вересаева и решила поступать в медицинский — весьма романтическая барышня была. "Она наша бабушка с огоньком",— шутит ассистент хирурга Владимир Добрынин и потом серьезно добавляет: — Вы не смотрите, сколько Алле Ильиничне лет. Рука у нее по-прежнему крепкая. И делаем мы с ней по 150 операций в год.
А ещё 87-летнюю Аллу Левушкину и наградили премией "Призвание" в номинации "За верность профессии"

[Женни]

[Леля]

В Выходные ездила на экскурсию в Кимры. Экскурсовод в музее рассказывала про бабу Любу, которая первую картину свою нарисовала в 79 лет. Картины ее показала.

А это информация из сети.

Баба Люба
Любовь Михайловна Майкова (1899-1998)
Алексей Остаев. Проект "Кимрские художники"

Любовь Михайловна Майкова (1899-1998) родилась в деревне Брюханово Ржевского уезда Тверской губернии, в многодетной семье.

Проучившись всего год в церковно-приходской школе для крестьянских детей, оставила учебу и стала помогать родителям крестьянствовать.

Пела в церковном хоре, приглашалась петь даже на клирос Покровского собора в с.Кимры Корчевского уезда. (Теперь город Кимры – это районный центр в Тверской области.)

Впервые взяла в руки карандаш в возрасте 79 лет, потом перешла на краски.

Сочиняла стихи, иногда даже говорила стихами, а прибаутки сыпались из неё, как из рога изобилия.

В 1986 году в Москве, на Волхонке, 13, состоялась её первая персональная выставка.

Потом публикации в журналах «Работница», «Крестьянка», «Огонёк» и др. К 1998 году на её счету уже более десятка персональных выставок в крупнейших городах России, бывших союзных республик и за рубежом.

Имя «бабы Любы» входит в многие мировые каталоги и энциклопедии по «наивному» искусству. О ней снято несколько документальных фильмов. Её работы хранятся в государственных музеях и в частных коллекциях.


Из блога Fanny

Я о ней делала часовую передачу на радио в 1998 году, но помню каждый факт ее удивительной биографии, могу и теперь целый час о ней рассказывать.

В деревне Селищи, под Кимрами, жила была обыкновенная русская женщина — колхозница Любовь Майкова. И занималась она нелегким трудом — работала она перевозчицей на Волге. Можете себе представить — громадная лодка, тяжеленные весла… И работала она так до 80 лет. Перестали слушаться руки — свело от непосильной работы.

И, чтобы уж не быть совсем бесполезной, стала баба Люба приглядывать за внучкой соседской - мелкой школьницей. Девочка с удовольствием рисовала гуашью, и как-то раз баба Люба попросила попробовать порисовать красками. Взяла тонкую кисточку в негнущиеся руки — да так и не выпустила.

Перерисовала баба Люба всю бумагу, все краски, — но не остановилась, принялась за новые.

Нарисовала портреты мужей своих — один погиб еще в коллективизацию, второй не вернулся с Войны. Нарисовала всю историю жизни своей. И такой труд не остается незамеченным - покатилась молва о перерождении бабы Любы, и набрел на нее один московский известный коллекционер. Разглядел он в ней ХУДОЖНИКА, привез ей холстов и красок — стала баба Люба писать маслом. Да с таким энтузиазмом — молодые позавидуют — за месяц 15 холстов! На выставку работы собрались быстро, и вот ее первая выставка — в Москве, в 1986 году. Необыкновенный успех!

А в следующем году, на Всемирном фестивале наивного искусства в Париже художник из России Люба Майкова собирает почти все призы! Это был настоящий триумф!

Самым неожиданным оказалось вот что: почти в девяностолетнем возрасте она вернулась за весла — но уже для не для работы, а для удовольствия и зарядки — засиделась за мольбертом.

Окончила она свой век, не дожив пары месяцев до своего столетия, в самом расцвете своей творческой карьеры.

14.12.2008